Культура, Литература, Поэзия, Россия, Франция

Софья Оранская. Литературный Вечер в доме-музее М. Цветаевой. Свои стихи, посвященные М.Цветаевой, читали поэты Г. Балебанова и С. Оранская. Ванв. Франция. Февраль 2019

 

IMG_2517

 ***

Идите же ! Мой голос нем,

И тщетны все слова.

Я знаю, что ни перед кем

Не буду я права.

М. Цветаева

 ***

Ты была права

Правовое данство…

Но зачем ушла

Без земле-убранства ?

Долго камень на шее –

Стон – из груди.

Вот кораллы дозреют –

И тогда – уплыви.

Ты была выбрана –

Нищенство-обманство…

Обманул тебя ? –

Само-убиянство.

Долго стон – из груди,

Тяжелы кораллы…

Ты меня подпусти

Под девято-валы.

Цепь-корона – трава –

Водоросли – руки.

Может и – не права, –

Но сдержала звуки.

Из четвертой стены

Сквозняками в спины.

Рукавами всплесни ! –

Подъем из пучины !

Я останусь права

Правовое чанство… :

Открываешь глаза… –

Белое убранство !

Из книги стихов «Королевский путь-I» (М., Полиграфиздат, 1999)

История, Культура, Россия, Статья, Франция

Фото: Графиня Елизавета Храповицкая (1857, Италия — 1935, Франция)

Elizaveta-Khrapovitskaya_album-pospelova

 

Молодость Елизаветы Храповицкой

«Опубликована малоизвестная фотография 1894 года, на которой запечатлена 37-летняя супруга хозяина усадьбы в Муромцево Владимира Храповицкого Елизавета Храповицкая.

В недавно вышедшем из печати четвертом выпуске альманаха «Муромцево. Между минувшим и грядущим» опубликована неизвестная прежде фотография жены Владимира Семеновича Храповицкого Елизаветы Храповицкой. Изображений женщины, покорившей сердце последнего предводителя дворянства Владимирской губернии, которая сыграла большую роль в его жизни, практически не сохранилось. По сути, до недавнего времени была известна только одна фотография Елизаветы Храповицкой уже в зрелом возрасте, на которой она запечатлена в униформе сестры милосердия времен Первой мировой войны. Судя по надписи, выведенной рукой Храповицкой на паспорту опубликованной в сборнике новой фотографии, снимок был сделан в 1894 году. Хорошо известно, что Елизавета Ивановна Чоглокова, будущая Храповицкая, появилась на свет в Италии в 1857 году. Соответственно красивой цветущей женщине в боа на обнаруженной фотографии около 37 лет. Судя по штемпелям на паспорту, фотография была сделана в Санкт-Петербурге в фотоателье Анаклета Пазетти, располагавшемся на Невском проспекте, 24. Как известно, в Северной столице чета Храповицких проживала постоянно. О существовании этого снимка Владимиро-Суздальскому музею-заповеднику было неизвестно до тех пор, пока несколько лет назад в приемную тогдашнего генерального директора ВСМЗ Светланы Мельниковой не обратилась по телефону жительница Парижа Софья Оранская. Настоящие фамилия имя и отчество женщины, позвонившей в главный музей Владимирской области — Ольга Глебовна Поспелова. Она является внучкой известного в Судогде до революции и после нее земского доктора Александра Поспелова (умер в 1922 году). Доктор Поспелов был хорошим другом предводителя владимирского дворянства Владимира Храповицкого. Сейчас судогодская ЦРБ и один из переулков города Судогды носят имя известного доктора Поспелова. Поэт, прозаик и сценарист Софья Оранская родилась в Орехово-Зуево, а в 1992 году решила переехать в Париж. Вместе с собой она забрала в столицу Франции часть семейного архива. В том числе в Париже оказался и фотоальбом, в котором хранилось изображение молодой Елизаветы Храповицкой. Узнав о возрождении усадьбы в Муромцево, и том, что Владимиро-Суздальский музей-заповедник по крупицам восстанавливает историю дворянского имения и его обитателей, Софья Оранская обратилась к Светлане Мельниковой. Впоследствии неизвестная фотография жены Владимира Храповицкого была приобретена музеем. То, что на снимке запечатлена именно Елизавета Ивановна Храповицкая у музейщиков не вызывает сомнений. На фотографии рукой самой хозяйки Муромцево (ее почерк хорошо известен по другим документам) написано «Е. И. Храповицкая». Елизавета Храповицкая умерла во Франции 1 мая 1935 года в возрасте 78 лет и была похоронена на кладбище Трабюке в городе Ментон.»

 

 28 июля 2017г. Автор — Д. Артюх
источник статьи: zebra-tv.ru  и https://vladimir-smi.ru
 —
Уточнения к тексту : 1) Доктор Александр Николаевич Поспелов — мой прадед. Его сын — Владимир Поспелов (1890 — 1967) — мой дед, работал директором Технической библиотеки в г. Орехово-Зуево, Моск обл. Мой отец — внук Александра Н. Поспелова и сын Владимира Александровича Поспелова, — Глеб Владимирович Поспелов (1923, г. Судогда — 1978, г. Орехово-Зуево) — известный краевед Подмосковья, общественный деятель, учитель математики, истории, географии после 1925г жил и работал в г. Орехово-Зуево, Моск. обл. 2) В Париж я вывезла весь Архив. 3) В г. Судогда сохранен дом, в котором жил доктор А.Н. Поспелов в переулке, который носит его имя.
 —
Софья Оранская /н.и. О.Г. Поспелова/, поэт, писатель, публицист, сценарист. Почетный член Международной академии современных искусств (Россия), член Российского союза писателей, Союза писателей 21 века (Россия), Союза писателей Северной Америки (Канада), Ассоциации французских художников и писателей (Франция), Международной творческой гильдии (Великобритания). Представитель во Франции Российского Союза Авторов Исполнителей.
Культура, Литература, Поэзия, Россия, Франция, ФРАНЦИЯ, - 7 лет размышлений, Эссе

Софья Оранская. Презентация книги «Эпоха Техно». ЦБ г. Орехово-Зуево, ноябрь 2018

P1130753 Софья Оранская, поэт, писатель и Алла Крупейникова, методист центральной библиотеки г Орехово-Зуева, Моск. обл. Презентации книги Софьи Оранской «Эпоха Техно» (М., Вест-Консалтинг, 2018)

Литература, Литературоведение, Поэзия, Россия, Франция

Книга стихов, прозы, публицистики Софьи Оранской «Эпоха Техно» (М.: Изд. Вест-Консалтинг, 2018)

oranskaia_.epoja-teknojpg

«Ночь бежит в раскрытое окно»

 

Ночь бежит в раскрытое окно —

Сердце размоталось в повседневности,

Счастье крепит спицами размеренности

К оси Нелюбви.

Стихает Ветер, и старинный грех  — гнев —

Утоплен в луже прошлогодних слёз.

Мораль читай!… Распни!… “Да!” — “Нет!” —

“Нет!”… “Да!”…

А я такая, —

Мне претит

твой нарядный остров продуманных идей

И мечта, убегающая вдаль по поверхности

оголяющего ноги шелка.

Наряжу себя крыльями… —

Плачь, плачь, плачь, —

Тяжелая смола,

Капает из-под топора,

врезавшего сверкающий зуб свой —

В розовое тело

берёзовой тишины…

В ушах твоих звенело —

Всплыло, нагорело, сгорело, отлетело,

Ветер унес —

Пух тополиных грёз,

Пепел осиновых скончаний.

 

Плачь, плачь, плачь, —

тяжелая смола

Капает из-под топора. —

И —

расправлю, взмахну крылами,

И —

полечу над облаками — листами

книги судьбы:

Лотус раскрытый… Сумрак забытый…

Утоплю взор свой в безбрежной лазури Океана,

Приплывет дельфин —

Расскажу ему сказку о многоумной суете просвященного человечества, о морях погибающих, о Нью-Йорках процветающих, о мужских языках, войну объявляющих, о женских чревах, спящих без наследования, о волках загнанных и львах, грызущих прутья клетки, о человеке, построившем рухнувшую башню, о потерянном времени, о ненайденном рае…

Станет скучно дельфину…Улыбнется он, взмахнет хвостом — и уйдет в синее море…

Стукнуло окно,

Брызнуло стекло…

“Расшалился ветер!”

Солнце встает,

Марш-марш, вперед!

Новый день настает.

А где-то —

Ночь бежит в раскрытое окно…

Софья Оранская

Из книги «Эпоха Техно».

Прокрутить вверх